Обезоруживающий шарм Дэниела Рэдклиффа

Приглашенный редактор этого выпуска журнала действительно взял быка Time Out за рога. Дейв Калхаун узнал как наш последний вундеркинд занял большое кресло.

Часто понятие «приглашенный редактор» журнала включает в себя не больше чем интервью и быстрое фото за столом настоящего редактора. Или снимок знаменитости в очках указывающей на стену и одновременно поглаживающей свой подбородок. Но когда мы поговорили с Дэниелом Рэдклиффом по телефону из Нью-Йорка перед Рождеством, он удивил нас тем что он действительно хотел поучаствовать в работе журнала и провести активный день в Time Out.



Двадцатидвухлетний актер не собирался стать Анной Винтур из журнала Vogue или Аланом Расбриджером из газеты The Guardian за ночь, но он был намерен встретиться с редакторами и поговорить о своих интересах в музыке, искусстве, театре и кино и превратить некоторые из этих бесед в истории, которые вошли в выпуск журнала на этой неделе. Он также хотел взять интервью у музыкальной группы — британской инди-группы Slow Club — и написать рецензию на их новый сингл. Пролистайте этот выпуск и вы увидите что он сделал то, что обещал.

А как насчет его основной работы? Прошло восемнадцать месяцев с тех пор, как Редклифф отснял свою последнюю сцену для фильмов о Гарри Поттере. Восемь фильмов, десять лет и, по слухам, личное состояние в сорок два миллиона фунтов. С тех пор он снял свой первый пост-поттеровский фильм, адаптацию романа Сьюзан Хилл «Женщина в черном», в котором он играет главную роль, героя Артура Киппса, молодого юриста, занимающегося делами умершей женщины в деревенском доме с привидениями. В прошлом году он вернулся на нью-йоркскую сцену, после его прибывания там в спектакле «Equus» в 2008, чтобы сыграть в мюзикле 1960-ых «How to Suceed in Business Without Really Trying», в котором он играл мойщика окон, который продвигается по служебной лестнице и становится председателем правления. Многие рецензенты признались, что он не превратился в самого лучшего певца и танцора в мире, но что от него исходила харизма и усердие. Это определяет то, где Редклифф находится сейчас: он намерен оставить Гарри Поттера позади, работая так много, как он только может, над новыми проектами. Он без проблем мог бы войти в удобную студию другой франшизы после того как он повесил метлу. Но вместо этого он играет в театре, снимается в независимом кино — и по крайней мере один день — пробует свои силы в журналистике, как вариант обычной рекламы, приуроченной к выходу фильма.

Редклифф только что с театральной сцены, где он провел десять месяцев, танцуя и распевая песни, когда он появляется в Time Out утром в среду в январе. Несколько девушек ждут его автографов у черного хода. «Они определенно должны быть в каком-нибудь другом месте», - говорит он без неприязни и с некоторым беспокойством. - «Откуда они узнали что я буду здесь?» Я не упоминаю о том, что мои коллеги взахлеб твиттерили о его визите, особенно после того как мне сказали что он ненавидит Facebook, Twitter и все такое. «Давайте не будем говорить об интернете и Facebook: вы не хотите слушать мою проповедь», шутит он позже. Редклифф невысокий — пять с половиной футов — и полный энергии и энтузиазма до маниакальных пределов. Он скачет на месте и пожимает всем руки во время его молниеносного осмотра офиса, делая всего несколько остановок, чтобы покурить на балконе. Он приехал с командой помощников: два стилиста, визажист, охранник, два публициста, персональный ассистент и большая сумка с одеждой. Но с Team Radcliffe очень легко. Его публицисты заботились о нем с тех пор как ему было одиннадцать, а его персональный ассистент был его учителем по танцам и унаследовал свою нынешнюю должность от папы Редклиффа.

У нас есть час на беседу в зале заседаний перед встречей с редакторами журнала. Разве он не хотел устроить длительный отпуск после «Поттера»? Пойти на пляж? Побездельничать? Он выглядит шокированным. «Никогда не было такого когда я бы подумал «О, я отдохну какое-то время», - честно говорит он. Он целеустремленный и здравомыслящий, но не зануда с претензиями. «Нет времени отдыхать. Я должен быть очень сильно занят на протяжении следующих нескольких лет. Я бы никогда не работал только ради работы, но, да, я хочу работать».

Ему сложно ничего не делать? «Мне очень сложно ничего не делать. Я запрограммирован работать. Я работал с десяти лет — каждый день, поэтому, когда я не работаю, мне становится скучно, и я становлюсь встревоженным и чувствую себя виноватым, потому что мне кажется, что я должен что-то делать. Так что, да, и, честно говоря, я чувствую себя наиболее счастливым, когда я на съемочной площадке. Это мое самое любимое место в мире, так что это не сложно. Я предпочитаю работу отдыху».

Редклифф отснял свои последние сцены на съемках «Гарри Поттера» в июне 2010, но он уже тренировался для «How to Succeed in Business Without Really Trying», он брал уроки пения и танцев по выходным. «Затем, когда «Поттер» закончился, мы начали очень стремительно заниматься», - говорит актер. - «Я занимался около девяти часов в неделю танцами и от шести до восьми часов пением. Таким образом я занимался шесть недель, а затем начал сниматься в фильме «Женщина в черном»».

Этот мастерски снятый фильм ужасов из прошлого был выпущен возрожденной студией Hammer Films и навевает приятное ощущение старины. Это подходящая переходная роль для Редклиффа: его герой в центре сюжета, но он очень тихий, что позволяет актеру показать более взрослого, непохожего персонажа, при этом не вытаскивая его из его привычной среды. Он первым это признает: «Ясное дело что нужно было хорошо сыграть, но это не то как Мэрил Стрип в фильме «Железная Леди»», - говорит Дэниел. - «Мой герой - это центр спокойствия, вокруг которого крутится и выходит из-под контроля все это сумасшествие».

Он говорит, что ему было сложно подавить свой собственный характер для этой роли. «Моя природная энергия очень гиперактивная и живая, а Артур такой человек, чью энергию и жизненные силы подавили обстоятельства. Так что самым сложным было сидеть на этом природном вулкане эмоций и усмирить его хоть чуть-чуть».

«Женщина в черном» - это больше чем просто роль для Редклиффа: это заявление о намерениях, что он хочет продолжать актерскую карьеру после «Поттера». Но думал ли он когда-нибудь о том, чтобы отказаться от всего этого и заняться чем-нибудь другим? «Да, я думал об этом, но на самом деле мне нравится моя работа. Мне нравится находиться на съемках и не было момента, когда я хотел бы быть в каком-нибудь другом месте. Я хочу играть еще очень долго, до конца моей карьеры, но я также хотел бы быть режиссером. Мне кажется, что у меня бы это получилось. Я не знаю почему. Но это еще не сейчас».

Смотрит ли он фильмы с точки зрения своего стремления стать режиссером? «Да, абсолютно, хотя мне сложно смотреть фильмы. На меня больше влияют музыканты и писатели, чем актеры, потому что, если я смотрю фильм и он плохой, я просто хочу его выключить, а если я смотрю фильм и он хороший, я сижу и умираю от зависти потому что я не в нем! Так что да, я смотрю фильмы насмешливым взглядом, но я все равно их люблю. Хотя, после того как вы участвовали в большой франшизе, вы не можете наслаждаться экшеном, не думая «Это должно быть заняло у них очень много времени»».

В марте Редклифф возвращается в Нью-Йорк для съемок в фильме, который еще меньше по масштабу, чем «Женщина в Черном», это четырехмиллионный независимый фильм под названием «Kill Your Darlings» об убийстве, в котором был замешан девятнадцатилетний Аллен Гинзберг. Редклифф сыграет поэты-битника. Должны ли мы это понимать как то, что продюсеры могут даже и не думать о том, чтобы посылать ему сценарии хоть мимолетно напоминающие «Гарри Поттера»? Знают ли в киноиндустрии, что шляпа волшебника остается на складе? «Они это очень хорошо знают», - смеется он. - «Знаете, мне не присылают то, что связанно с фэнтэзи, а может и посылают, но мои агенты это мне не передают».

Это пробуждает в памяти одно из самых странных предложений, которое он получал когда-либо как актер: ремейк «Волшебника из страны Оз» вместе с его коллегами по «Поттеру» Рупертом Гринтом и Эммой Уотсон, в котором кинематографисты хотели, чтобы он сыграл трусливого льва. «Который владеет карате! Как ни странно, его так и не сняли. Но, нет, мне больше не присылают ничего подобного. Я думаю слух об этом уже разнесся. Как только вы играете в «Equus», люди говорят «О, он наверное не хочет сразу же сниматься в еще одной фэнтэзи франшизе».

Существует не так много лучших способов оставить свой имидж ребенка-актер, чем выставлять на показ свое мужское достоинство каждый вечер в театре, как он делал в пьесе Питера Шаффера, в Лондоне в 2007 и затем в Нью-Йорке в 2008. «Когда вы делаете это впервые, это безумно страшно», - вспоминает он. - «Никто никогда это не говорит. Мне надоело как актеры говорили, «О, это так раскрепощает, это так замечательно, это то и се». Но вам становится удобнее. Это становится тем что вы делаете каждый вечер. У меня был один жуткий момент, когда показ спектакля в Нью-Йорке подходил к концу и я осознал что был голым перед [коллегой по спектаклю] Ричардом Гриффитсом больше, чем перед своей тогдашней девушкой. Это было очень тревожно».

Редклифф явно чувствует себя как дома в мире театра и кино, даже за пределами своего опыта в «Поттере». В 1990-ых и до его успеха, его мама была агентом по подбору актеров для телевидения, а его папа был агентом молодых драматургов, таких как Дэвид Элдридж и Джонатан Харви. «В лице папы у меня самый лучший бесплатный знаток сценарного производства», - шутит он. - «Он потрясающий человек для твоей команды, и я думаю, у него всегда был очень хороший вкус. Мне очень повезло, что он у меня есть».

Редклифф также является крестным отцом сыну Теи Шаррок, которая была его режиссером в «Equus». К тому же, целая вереница режиссеров и актеров повстречалась на его пути за десятилетие съемок фильмов о Гарри Поттере. Возможно, он никогда не учился в школе драматического искусства, но он работал на одной сцене с огромным количеством потрясающих актеров старшего поколения. «Большинство из которых убедили сыграть там их дети», - полагает он. - «Я знаю, что Ричард Харрис [который играл Дамблдора в первых двух фильмах] никогда не слышал о книгах и ему было все равно. Оба актера игравшие Дамблдора практически ничего не знали о книгах. Майкл Гэмбон [который заменил Харриса после его смерти в 2002] просто сумасшедший и на самом деле совсем не знает эту историю. В последнем фильме, Майкл снимал сцену воспоминаний с Аланом Рикманом и он повернулся к нему и спросил: «Я мертвый в этой сцене?». Он понятия не имел, что было потрясающе».

Редклифф перепрыгивает от нашего интервью к встрече с редакторским составом журнала Time Out. Он нервничает перед тем как должен предстать перед экспертами, но в итоге производит впечатление на всю команду как городской молодой человек, который может красноречиво говорить, как с нашим редакторам раздела "Шоппинг и Стиль" о покупке костюма на Savile Row, так и с нашим редактором раздела "Искусств" о том, как убедить высокомерного арт-дилера продать ему картину на Frieze Art Fair. Он даже не краснеет когда мы начинаем обсуждать фотосъемки женского нижнего белья и романтические свидания на День Св. Валентина, и счастлив сообщить нам что в Лондоне он предпочитает проводить свидания в Планетарии и в Ричмонд Парке. (Его девушка Розан Коукер, его возраста, помощник продюсера, которая работала над несколькими последними фильмами о «Поттере».)

После того как он великолепно справился с этой встречей, Редклифф отправляется брать интервью у Slow Club, группы, которую он любит. Я замечаю его записную книжку всю исписанную вопросами. Он воспринимает это дело всерьез. Возможно было бы более пикантно сообщить о том, что слава ударила этому молодому человеку в голову, но на самом деле она кажется придала ему ускоренную зрелость. Он даже говорит, что отказался от спиртного потому, что ему надоело просыпаться и чувствовать себя отвратительно. А ему всего двадцать два. Возможно его родители заслуживают похвалу за то, что его голова твердо держится на плечах — он постоянно упоминает о них, и всегда с нежностью, даже когда он смеется над тем, как его мама раньше постоянно говорила ему получше попытаться обратить на себя внимание Люсиана Фрейда во время завтраков в The Wosleley, на тот случай, если вдруг художник предложил бы сделать его портрет. Он с легкостью вписался в Time Out потому, что работа это его естественная среда. Он любопытен и занят и страстно желает двигаться дальше. «Я хочу работать с людьми, которые будут вести меня в других направлениях, и толкать меня, и заставлять меня становиться лучше», - говорит Дэниел. - «Вот что я хочу делать. Все дело в том, что надо просто работать и работать и работать.»



Музыкальный редактор журнала Time Out Эдди Лоуренс беспомощно смотрит на то, как его дублер облачается в личину рок-фаната, чтобы поговорить со звездами альтернативной поп-группы Slow Club. Слова и фотографии Дэниела Редклиффа.

Когда Дэниел Редклифф согласился быть редактором этого издания, он спросил сможет ли он взять интервью у музыкальной группы. Мы просмотрели список кандидатов, которые играли в Лондоне на этой неделе, и прямо наверху списка была группа Slow Club, инди-рок дуэт с фольклорной направленностью, из-за чьих остроумных текстов их неточно сравнивают с Лорой Марлинг. На самом деле, как доказал их щетинистый второй альбом «Paradise» в прошлом году, их унылое гармоничное пение в два голоса и личное содержание напоминает Ника Дрейка, который исполняет репертуар Goldfrapp. Вскоре стало известно, что Редклифф убежденный фанат группы, так что, если его обычное спокойствие иногда исчезает в этом интервью, это потому, что один из самых известных актеров в мире немного ошеломлен этой встречей.

Дэниел Рэдклифф: Итак, ребята, по-видимому, вы начинали как друзья, которые играли вместе. В какой момент произошел переход от того, что вы играли для себя, и к тому, что вы начали играть для других?
Чарльз Уотсон: Я не думаю, что произошло что-то конкретное что заставило нас думать: "Теперь это по-настоящему". Это была вереница маленьких вещей.

ДР: Сейчас очень много людей, которые загружают свои песни на YouTube, и сразу же становятся суперпопулярными. На днях я участвовал в передаче «Saturday Night Live» с Ланой Дель Рей, которую просто разгромили в пух и прах в интернете, потому что... ну, потому что она никогда и близко не выступала в шоу такого огромного масштаба. Как вы думаете, вам нужно пройти через что-нибудь подобное, чтобы отточить то, что вы делаете?
ЧУ: Это практически непосильно, если вы сразу же взлетаете на вершину. На самом деле, нет способа, чтобы оправиться от этого, потому что все пытаются достать вас, не так ли?

ДР: Что является залогом долголетия группы? Связанно ли это с построением фанатской базы? Многие группы, которыми я увлекался в подростковом возрасте, и которые позиционировали себя как самые великие группы в мире больше, не существуют.
Ребекка Тейлор: Так много групп становятся мегапопулярными и вдруг у них много денег, чтобы заниматься чем-нибудь другим — у нас не было много денег для чего-нибудь другого. Люди устраивают шоу, где все проходит гладко, со столами ProTools и все такое. А мы слишком расслабленные! Ха-ха! И мы разговариваем, когда играем...

ДР: Но это потрясающе, именно это, и замечательно в том, чтобы видеть кого-то живьем. Каждый может просто выйти на сцену и проиграть все песни в той последовательности, в которой они на альбоме. Первый концерт, на который я пошел по собственному желанию, был концерт группы The Strokes в 2004, и это было потрясающе. Мне очень понравилось, но они просто вышли на сцену, опустили головы и сыграли все песни. И при этом не было ощущения взаимодействия или ощущения того что этот вечер был особенным. Потому что даже если для них это все одно и тоже, мы хотим почувствовать, что мы пришли на особенно хороший концерт.
ЧУ: Это именно то что, когда мы впервые создали группу, мы сказали, что мы не хотим быть группой, на которую скучно смотреть. Потому что это так легко просто отключиться и не общаться, и иногда мы так и делаем.

ДР: Если плохо, наверное так и делаете. Бывают ли у вас когда-нибудь вечера, когда собирается плохая толпа и вы думаете: «Я не буду разговаривать с этими людьми!»?
РТ: На самом деле, если собирается действительно плохая толпа, то в моем мозгу что-то переключается и я просто думаю: «Круто! Мило! Давай споем еще одну песню!» Я такая задница. Я ничего не могу с этим поделать!

ДР: Ошеломить их своим энтузиазмом!
РТ: Я как ведущая детской передачи. Я не знаю почему, но на меня просто что-то находит! Ха-ха...

ДР: Хорошо! [Пауза] Следующий вопрос! [Нервный смех] Так что еще, фильмы или книги, влияют на вашу работу? К вам приходят идеи из книг и фильмов или на вас влияет жизнь в общем?
РТ: На нас влияет жизнь. Большая часть того, что с нами происходит, мы можем точно определить что конкретно мы имели в виду в тот момент по словам наших песен.

ДР: Люди всегда говорят, что вы своего рода фольклорная группа — это то слово, которое всегда употребляют. Я не знаю раздражает вас это или нет, но всегда есть сцена. И не важно какого типа музыку вы играете, вас все равно туда поместят. Я помню когда-то была NME секция в анти-фольклорном движении в Нью-Йорке, которую представляли Реджина Спектр, Джоанна Ньюсом и Руфус Уэйнрайт. И они совсем даже не похожи друг на друга, я не понимаю... но, в общем. Думаете ли вы о себе в том плане, что вы находитесь под влиянием фольклора и, если да, то, что это за фольклор? Американский или английский? Как по мне так у вас очень сильное английское звучание, но я думаю о фольклорной музыке как о чем-то более американском.
РТ: Я рада что ты сказал английский! Потому что на днях я разговаривала с другом, который сказал, что все инди группы должны с ума сходит по Америке. А я ответила: «Да, по большому счету». Но нам нравится много английской музыки — на данный момент мы без ума от Джорджа Харрисона.

ДР: Серьезно? Я почти ничего не знаю о Джордже Харрисоне: что мне нужно послушать?
ЧУ: Ты видел фильм? ['Living in the Material World' (2011)]

ДР: Нет.
РТ: Если ты совсем не знаешь его песен, то под конец фильма ты точно будешь их знать. Там все становится понятно из контекста.

ДР: Кто снял этот фильм?
ЧУ: Мартин Скорсезе.

ДР: Это был Мартин Скорсезе, не так ли? Понятно! А он. О да. Ха-ха! Это меня возвращает к чему-то — когда вы выпускаете свою первую запись и она приобретает последователей, эти последователи ожидают определенного стиля. Есть ли баланс, которого вы должны придерживаться, между тем, чтобы давать им то, что они хотят, и между тем, что вы хотите делать? В моей карьере, я не позволяю тому, чтобы фанаты думали, что их желания повлияют на тот выбор, который я делаю. Но в то же самое время, я не единственная движущая сила, которая стоит за тем выбором, который я делаю, в отличие от вас ребята. Так должны ли вы отдавать должное тому, что они ожидают от вас?
ЧУ: Я думаю, что наши песни не изменились. Они приходят все оттуда же; просто теперь они представлены по другому. Я думаю, что если вы начнете позволять мнению людей, а не своим чувствам, влиять на ваши решения, вы просто будете обманывать себя.
РТ: Мы не могли бы сделать это иначе. Я думаю мы могли бы стать супер-фольклорными и делать привлекающую внимание музыку в стиле Джона Льюиса и, наверное, были бы намного более успешными и зарабатывали намного больше денег, но никто из нас не хотел этого делать. Это не покидает нас — мы беспокоимся. Потому что мы не достигли еще тех головокружительных высот массового интереса, так что это не будет трагедией, если мы не будем использовать акустическую гитару в следующий раз. Но последняя запись прошла хорошо. Несмотря на всех странных мужчин, которые приходят посмотреть как мы играем!

ДР: Каких мужчин?
РТ: Ха-ха! На концертах, есть небольшое количество — наверное не надо это печатать! — взрослых мужчин примерно одного возраста с моим папой, которые просто стоят передо мной, и они знают, где находится ударная установка, и они стоят туда, где я. И несколько маленьких мальчиков, которые снимают на свои телефоны все что делаю я и не снимают ничего из того, что делает Чарльз.
ЧУ: Меня всегда вырезают из фотографий.

ДР: Да. Мне это знакомо.
РТ: [Хохочет] О да, готова поспорить что с тобой такое тоже происходит!

ДР: Да. И это не становится менее смешным. К счастью, я мужчина так что это намного легче. Одержимость девушками иногда может принимать очень странные формы. Со мной же это всегда безумно смешно. Мне когда-то сказали у двери на сцену и это было безумно смешно? [Ревет] «ВЫ БЫ БЫЛИ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫМ РАЛЬФОМ В ХАЛАТЕ. ВЫ КОГДА-НИБУДЬ ДУМАЛИ ОБ ЭТОМ?» [Общий смех] А я сказал: «Эм... о, спасибо».
РТ: Может тебе стоит воплотить мечту того парня?

ДР: Возможно, он прав. Когда я это сделаю лет через сорок, сделаю это хорошо и это восстановит мою карьеру, я ему сообщу. Ладно, если бы вы могли каким-нибудь образом поменять ход музыкальной истории, что бы это было? Мое предложение — чтобы вы поняли что я имею в виду — украсть чемоданы Бадди Холли, чтобы он не успел на свой самолет, или сказать Элвису, что нанять личного повара это уж не такая хорошая идея.
ЧУ: Я бы наверное снял то объявление на доске в школе, где группа U2 была сформирована, возможно.
РТ: Нет! Я не хочу ссору в U2!

ДР: Ты можешь дать свой ответ на это! Ты можешь снова объединить их вместе если хочешь...
РТ: Иногда мы говорим вещи, с которыми мы категорически не согласны.

ДР: Я тоже делаю это во время интервью. Я на днях сказал что-то подобное. Я насвистывал что-то, и я сказал, «Что это я насвистываю?» И кто-то сказал Maroon 5. А я сказал: «О БОЖЕ! ЭТО УЖАСНО!» И это было на камере. И я сказал: «Эм, вы можете это вырезать». Я начал войну с McFly, когда мне было четырнадцать. Я был смешон. Так что в данный момент, тебя обвинят в том, что из-за тебя распались U2, так что тебе лучше придумать что-то...
РТ: Я не знаю, все о чем я могу думать так это об улучшенной государственной политике, касающейся незаконного скачивания, так, чтобы мы могли заработать больше денег. Ха-ха! Это так грустно и это первая мысль, которая пришла мне в голову.

ДР: Значит ты бы вернулась назад и убила бы Шона Паркера, создателя Napster?
РТ: У тебя из уст это так легко звучит.

кредит пенсионеру под залог - быстро и удобно!