Дэниел Рэдклифф вновь играет гея и хорошо проводит время

Дэниел Рэдклифф отложил свой кубок огня и отправился исследовать более тёмные уголки человеческой жизни. Двадцатичетырёхлетняя звезда «Гарри Поттера» мудро закидывает удила в недра своей новой карьеры. И начал он с психологической драмы «Эквус» (Equus) на Бродвее, в 2008 году, затем продолжив в новой версии «Как преуспеть в бизнесе, ничего не делая» (How To Succeed In Business Without Really Trying). Сейчас актёр пробует себя в фильме «Убей своих любимых»(Kill Your Darlings), посвящённом известной реакции поэтов-битников на ужасающее убийство, совершённое в 1944 году (в Колумбийском университете был убит один из студентов). Рэдклифф играет будущего (на момент времени действий фильма) автора поэмы «Вопль» (Howl), Аллена Гинзберга, который принял решение укрыть своего друга и любовника, Люсьена Карра (Дэйн ДеХаан). В интервью «тет-а-тет», в Уолдорф Тауэрс, Дэниел приоткрывает для меня свою тайную комнату.

Привет, Дэн. Фильм «Убей своих любимых», кажется, полностью охватывает дух поэзии битников.
Спасибо. Когда снимаешь о них фильм, вначале думаешь только о том, что передать их культуру невозможно, потому что её и не было. Они были хаотичными анархистами и старались растерзать всё, чтобы не доходило до них. Ты не можешь их восславлять. Нельзя сделать фильм о людях, которые получали столько веселья, совсем не веселясь. Получилось мрачно и реалистично, но забавно. Битники чертовски хорошо умели проводить время.

Гарри Поттер только что сказал мне в лицо «чертовски». Мне это снится.
Да это нормально. Всё чаще и чаще со мной так. [смеётся]

Джеймс Франко тоже играл Гинзберга. [“Вопль” 2010] Никогда бы не подумал, что Гинзберг был так горяч.
Я знаком с человеком, знавшим Гинзберга, когда тот был молод. Этот человек сказал мне: «Алан безусловно был бы доволен, узнав, что его исполняют такие люди как ты и Джеймс Франко!» Когда меня объявили на роль, люди начали говорить: «Что? Это неправильно!» Но я видел фотографии, они не такие уж и плохие, как можно сперва подумать. Правда, они немного размыты, это сыграло на руку. [смеётся]

Ты играешь того Гинзберга, каким он был, испытывая этический кризис. Что делает историю особенно интересной. Я прав?
Наиболее выворачивающая линия — когда Дженнифер Джейсон Лэй [мать] говорит мне: «Самой важной вещью, которую твой отец сделал, было то, что он оставил меня». У каждого бывает такой момент, когда вдруг осознаёшь, что друг — больше не друг тебе, и ты вынужден принять решение — разорвать с ним связь, или нет. Для 18-летнего человека — это действительно большое решение.

Особенно, когда он влюблён в этого друга.
Конечно.

Гинзберг поддерживал NAMBLA (Североамериканская Ассоциация Бойлаверов). Что думаешь об этом? Он слетел с катушек?
Думаю, да. Им овладела идея о свободной любви, которую некоторые люди принимают за логическую крайность. Он же абсолютно помещался на этом, чего я не поддерживаю. К счастью, мне не пришлось играть эту часть его жизни.

Чувствовал ли ты стеснение, снимаясь в этом фильме? В нём присутствуют довольно смелые сексуальные сцены.
Времени на неловкость не было. Сцены сексуального характера — с мужчинами ли, с женщинами ли — всегда несут за собой бессмысленную застенчивость. Но это не казалось мне таким необычным. Ты всего лишь делаешь свою работу. Любое стеснение исчезает, благодаря нашему режиссёру, Джону Крокидасу, когда он выкрикивает инструкции. У него на съёмках, как и у Джуно Темпла в «Рогах», главное — не засмеяться, когда надо серьёзно смотреть друг другу в глаза с напряжением. Джон кричит: «Окей, теперь целуйтесь!» Но, когда ты уже обнажался на сцене, думаешь: «Я и это смогу».

И снова, как же мне нравится, что Гарри Поттер сейчас это говорит. В общем, ты сознательно расшевелил свою карьеру на несколько лет?
Люди продолжают считать, что я делаю сознательные решения, а я уже не уверен. Мне интереснее, когда материал сложен и разнообразен. Да и разве можно сделать что-нибудь, похожее на Гарри Поттера? Да, Эквус тоже был одной из крайностей. Люди, естественно, видят в Эквусе только непристойные детали, а между тем, это современная классика. Я не особенно рисковал.

Фотографии с афиши выглядят очень нестандартными.
Хитрый ход наших продюсеров.

Тебе приходилось полностью обнажаться там (не только на сцене)?
Ну, на одной из лошадей я вроде был в одних боксёрах.

Боялся повредить себе что-нибудь.
[смеётся] Я принимал участие в съемках для Vanity Fair, который ещё с Ричардом Гриффитсом последний. Я сидел голый на очень наглой лошади, и это было неудобно, честно говоря. Не знаю, как Леди Годива вытерпела это. (см. легенду об англо-саксонской графине Годиве)

Ну, у неё волосы длинные всё-таки были. Как Гарри Поттеру, трудно было играть без эффектов, которые сделают потом на компьютере?
Молодым актёрам в этом плане намного легче, чем зрелым. Нас просили делать то, что мы любим — вообразить и притвориться. Да и наше поколение росло уже со всеми этими компьютерными наворотами. Мы видели, как делаются фильмы, поэтому играть гораздо проще.

Ладно, спустимся с небес на землю. Ты причисляешь себя к гей-иконам?
Я вообще не считаю себя чьим-либо идеалом. Конечно, лестно, когда другие люди называют меня так. Но, по-моему, скорее Мадонна должна быть супер-гей-иконой.

Но у тебя хорошая гейская походка.
Мне приказали так ходить. Джон Крокидас просветил меня. Да нет, я не жалуюсь. Для меня это не принципиально. Да и я всегда жил в мире, в котором присутствуют геи. Хороший мамин и папин друг по имени Марк — первый мой знакомый гей. Помнится, он был большим фанатом Бритни Спирс.