Джейсон Айзекс о Люциусе Малфое

Джейсон Айзекс дал интервью LA Times в связи с выпуском последнего фильма о Гарри Поттере. Он рассказал о приятно проведенных годах в компании с проектом «Гарри Поттер», в течение которых он играл зловещего Люциуса Малфоя, о том, как он повлиял на внешность вид своего героя. Так же он заметил, что Драко, его киношный сын, а не Гарри Поттер, был подлинным героем саги.

У Люциуса Малфоя, как злодея, была весьма интересная линия развития.
Ну, персонаж получил развитие, не стал статичным. Люциус, которого мы видим сейчас, в «Дарах Смерти», шаркающий, с лицом обессиливавшего алкоголика, полностью отличается от того напыщенного павлина, которым он был в «Тайной комнате», и для меня было чрезвычайно весело сыграть подобное перевоплощение.

Вы предвидели такой конец?
О, я не думаю, что кто-либо мог предугадать подобное. Я имею в виду, большинство из нас побежало к книжным магазинам в полночь, когда вышла книга, частично из-за того, что мы фанаты, и частично для того, чтобы узнать, будет ли у нас в следующем году работа. У меня не было ни одной идеи, как может закончиться история Поттера. Что бы я ни предсказывал, я знал, что Джо обладает бесконечно более творческим воображением, чем я. И всякий раз, когда я думал, что понимаю, куда она клонит, история брала совершенно противоположное моим мыслям направление. Единственное, в чем все мы были точно уверенны, - это то, что история подходит к своему концу, Гарри и Волдеморт сойдутся лицом к лицу, направляя палочки друг на друга. И, конечно, именно это мы и получили.

Какие черты, которых не было в книге, вы придали своему персонажу?
Ну, прежде всего, это внешний вид. Мне дали несколько набросков Люциуса, и он сильно отличался от того, что получилось в итоге. У него не было длинных светлых волос. У него были короткие темные волосы, он был одет в костюм в тонкую полоску. Я понимал, что сыграть волшебника мне удастся только однажды в жизни, и я собирался выглядеть именно как волшебник. Тогда я забрал себе белокурый парик, кучу вельветовой одежды ручной работы и дорогих аксессуаров, а Крис Коламбус просиял и утвердил этот образ. И тогда я попросил прогулочную трость, а он подумал, что у меня что-то не так с моей ногой. Мне пришлось объяснить, что в трости будет находиться палочка. Он нахмурился, подумал и сказал: «Я думаю, что любители игрушек и аксессуаров будут тебя обожать». Так что весь образ вышел из желания не быть отодвинутым на задник план теми гениями, которыми я был окружен.

А как насчет его личности и отношений с сыном Драко?
Во-первых, то, как я видел свою роль, заставило меня придумывать способ сделать Люциуса более реальным, потому что он был слишком фантастическим, мне нужно было найти способ заставить поверить в разделение рас, социальных уровней и в генетическое превосходство. Хотя, к сожалению, и в современном мире совсем рядом с нами можно увидеть людей, стоящих над толпой и поливающих ее грязью. Во-вторых, когда мы доходим до конца, до «Даров Смерти», встает более важная для меня необходимость объяснить, как Драко смог стать тем, кто он есть. По многим причинам я думаю, что Драко – герой всей саги. Гарри следовал своей судьбе. В каждой ситуации у него был только один выбор, как поступить. Гарри всегда делает правильный выбор, и он замечательно подходит для исполнения такой судьбы. Но у Драко есть целая куча вариантов, он должен разорвать связи, снять оковы прошлого. Драко должен разорвать цепь злоупотребления, ненависти, эгоизма и права, частью которого был его отец, дед, и которое насчитывает множество поколений.

И я думаю, моей работой было показать, как надо вести себя с таким запутавшимся ребенком. В «Тайной комнате» я, как мог, пытался его запугать и показать свою нелюбовь так, как был способен. В каждом удобном случае я хотел стать таким отцом, который был настолько эгоистичен и самовлюблен, что был готов пожертвовать ребенком и взаимоотношениями с ним из-за статуса. Так что это была попытка объяснить Драко жизнь и сделать его поступки гораздо более присущими герою. Второй смысл моей игры – это показать, что случается, если вкладывать слишком многое в свое положение в этом мире. Волдеморт был абсолютно прав, когда вернулся, указав на то, что я слишком сильно упиваюсь своим статусом. Все, что я делаю, направлено на получение высокого места в том мире, где будет править Волдеморт.

Мои инвестиции в будущее полностью завязаны на служение темной стороне. Так что, когда Волдеморт возвращается и отвергает меня, я не могу найти свое место в мире. И то, что вы видите – это его сущность, природный эгоизм и бездушность, которые появляются, когда он понимает, что ему нет места в стане Волдеморта. Ему нет места так же в семье его жены и сына. И он точно не придется ко двору Поттера. Он, как раненный зверь, пытается выбраться из этой ямы, не обращая внимания на то, за что ему приходится хвататься. И я должен сказать, что это было довольно забавно играть.

Такой трагический исход.
Я попал в тюрьму в «Принце-полукровке», и когда я вернулся, то напоминал тень человека. Я более не мог стоять, выпрямив спину. Я всегда опускаю глаза, говоря с людьми. Во мне что-то от алкоголика, я не бреюсь, и моя когда-то красивая грива потускнела, возможно, в ней появились вши. Я стараюсь со всей силы быть хотя бы внешне тем, кем был раньше, и без надежды надеюсь, что Волдеморт однажды найдет в себе хотя бы каплю симпатии ко мне. Но слабость – это чума в мире Пожирателей Смерти.

И, когда мы доходим до «Даров Смерти», где Волдеморт берет мою палочку и ломает ее на виду у остальных Пожирателей, что означает лишение не только магии, это словно кастрация для мужчины. Вы просто наблюдаете медленный распад человека. Каждый актер, который играет роль, может моментально начать рассказывать про своего персонажа, потому что тот всегда внутри. Ты можешь стоять без слов, камера может быть не нацелена на тебя, но ты создаешь целую жизнь для себя, и, когда камера ловит тебя в кадр, тебе есть что показать.