Вернон и Петунья Дурсли

Тетя и дядя Гарри встретились на работе. Петунья Эванс, ужасно задетая тем фактом, что родители, как ей казалось, больше ценят ее сестру-ведьму, чем саму Петунью, навсегда покинула родной город Коукворт, чтобы поступить на курсы печати в Лондоне. В результате она начала работать в офисе, где и встретила совершенно не волшебного, самоуверенного и материалистичного Вернона Дурсля. Этот крупный, почти без шеи, младший администратор показался Петунии эталоном мужественности. Он не только разделял романтический интерес Петуньи, но также был восхитительно нормален. У него была идеально правильная машина и стремление делать абсолютно обычные вещи, а к тому времени, как он пригласил ее на серию скучных свиданий, на протяжении которых он говорил о себе и его предсказуемых идеях о мире, Петунья уже мечтала о том, когда он оденет кольцо ей на палец.

В тот день, когда Вернон Дурсль — как раз тогда, когда положено — сделал ей предложение — именно так, как нужно: стоя на одном колене в гостиной матери, — Петунья сразу ответила согласием. Но в бочке меда была и ложка дегтя: страх от мысли, что подумает жених о ее сестре, которая сейчас заканчивала Школу чародейства и волшебства Хогвартс. Если Вернон был склонен презирать людей, которые носили коричневые ботинки под черный костюм, то что же он подумает о молодой девушке, которая почти всегда носит длинные мантии и колдует, Петунья даже представить не могла.

Она рассказала правду, расплакавшись, во время одного из свиданий в темной машине Вернона. Из окна автомобиля был виден магазин, где Вернон только что купил закуску в кинотеатр. Вернон, как Петунья и предполагала, был глубоко шокирован, однако он торжественно поклялся Петунье, что никогда не будет на нее в обиде из-за сестры-"уродки». И Петунья бросилась на Вернона со столь неистовой благодарностью, что он выронил покусанную колбасу из рук.

Первая встреча Лили, ее парня Джеймса Поттера и обвенчанной пары прошла плохо, и отношения между ними с того момента стали хуже некуда. Джеймса позабавил Вернон, и он допустил ошибку, показав это. Вернон спрашивал у Джеймса покровительственным тоном, какую машину он водит. Джеймс описал свои гоночную метлу. Вернон вслух предположил, что волшебники, должно быть, живут на пособие по безработице. Джеймс описал Гринготтс и рассказала, что состояние его родителей хранилось там в виде чистого золота. Вернон не мог понять, шутит Джеймс или говорит серьезно, а потому разозлился. Вечер закончился тем, что Вернон и Петунья покинули ресторан со скандалом, Лили плакала, а Джеймс (немного чувствуя свои вину) обещал помириться с Верноном при первой возможности.

Этому не суждено было осуществиться. Петунья не хотела, чтобы Лили была подружкой невесты на свадьбе, так как ей надоело постоянно быть в тени, и это задело Лили. Вернон отказался разговаривать с Джеймсом на своей свадьбе, но сказал кому-то (так, чтобы Джеймс услышал), что это «какой-то фокусник-любитель». После свадьбы Петьнья стала все больше и больше походить на Вернона. Она любила их аккуратненький дом №4 на Тисовой улице. Она могла больше не опасаться того, что предметы вдруг поведут себя странно, что чайник начнет внезапно выводить мелодию, когда она проходит мимо. Она была рада, что не придется больше подолгу говорить о непонятных вещах, таких как «квиддич» или «трансфигурация». Петунья и Вернон решили не ходить на свадьбу Лили и Джеймса. В самом последнем письме, которое Петунья получила от Лили, говорилось о рождении Гарри, но Петунья удостоила это сообщение лишь презрительным взглядом и отправила кусок бумаги в мусорную корзину.

Когда Петунья обнаружила на пороге дома своего осиротевшего племянника немногим больше года спустя после последнего письма от Лили, это повергло ее в шок. Мальчишку сопровождало письмо, рассказывающее о том, как были убиты ее родители и просьбой к Дурслям приютить племянника у себя. В нем также говорилось, что благодаря жертве Лили, положившей свою жизнь ради своего сына, Гарри будет в безопасности от мести Волдеморта так долго, пока он может называть место, где все еще живет ее кровь, домом. Это значит, что дом №4 по Тисовой улице был его единственным прибежищем.

По прибытии Гарри в их дом, Петунья стала чуть ли не самым ярым сторонником подавления любых разговоров о ее сестре в семье. У Петуньи осталось скрытое чувство вины из-за того, что вычеркнула Лили (которая, она знала в глубине души, всегда любила ее) из своей жизни, но оно было похоронено под значительным слоем ревности и горечи. Кроме того Петунья заключила глубоко внутри себя (и так и не призналась в этом Вернону) свою давнюю надежду, что у нее тоже проявятся зачатки магии, и она сможет попасть в Хогвартс.

Читая письмо Дамблдора, повергшее ее в шок, она узнала, как храбро умерла Лили, и почувствовала, что у нее нет выбора, кроме как взять Гарри к себе и растить его рядом со своим собственным нежно любимым сыном Дадли. Она сделала это неохотно и провела остаток детства Гарри, наказывая его за свой собственный выбор. Неприязнь же дяди Вернона к Гарри происходил частично (как и у Снейпа) от сильного сходства Гарри с его отцом, которого он не любил.

Их ложь Гарри о том, как погибли его родители, основывалась в значительно степени на их собственных страхах. Темный волшебник такой силы, как Волдеморт, испугал их слишком сильно, как и все, что они находили тревожным и неприятным, что они вытеснили это из головы и стали настолько последовательно поддерживать историю о родителях, «погибших в автокатастрофе», что им почти удалось убедить самих себя, что это правда.

Несмотря на то, что Петунья выросла рядом с волшебницей, она была удивительно невежественной в вопросах магии. Они с Верноном ошибочно полагали, что каким-то образом им удастся вытравить магию из Гарри, и в попытке избавиться от писем, которые начали приходить из Хогвартса на одиннадцатый день рождения Гарри, они с Верноном уцепились за глупое суеверие о том, что ведьмы и колдуны не могут пересечь воду. В детстве она видела, как Лили перепрыгивала и перебегала через ручьи, а потому не должна была удивляться, когда Хагриду не составило труда пробраться в хижину на скале через бушующий океан.

Вернон и Петунья получили свои имена сразу, как были придуманы. Мне не пришлось перебирать для них кучу разных имен, как для других героев. Вернон — обычное имя, к которому я не питаю большой любви. Петуньями я всегда называла неприятных мне персонажей женского пола, которых я выдумывала во время игр со своей сестрой Ди в раннем детстве. Откуда я это взяла — я не была уверена до того момента, как мой друг показал мне несколько фильмов, которые крутили по телевизору, когда мы были детьми. Ему нравится собирать такие вещи и хранить на своем ноутбуке, чтобы наслаждаться на досуге. Одним из просмотренных нами был мультфильм, в котором супружеская пара сидела на утесе, наслаждаясь пикником, и наблюдая за тем, как в море тонет человек (мораль фильма была такова: не размахивай руками — вызов спасателя). Муж называл жену Петунья, а мне пришла мысль, не из этого ли мультфильма я взяла это малопривлекательное имя, потому что я никогда в жизни не встречала никого с таким именем, да и не читала ни о ком, кого звали был так. Подсознание — очень странная вещь. Петунья из мультфильма был толстой женщиной с веселым нравом, поэтому я, похоже, ничего кроме имени от нее не взяла.

Фамилию Дурсли получили благодаря одному из городов в графстве Глостершир, расположенному неподалеку от того места, откуда я родом. Я никогда не была в Дурслях и думаю, что там живут милые люди. Я выбрала название города как фамилию, потому что оно было созвучно с именами, а не из-за ассоциаций с этим местом.

Дурсли — противодействующие, предвзятые, легкомысленные, невежественные и нетерпимые — самые мои нелюбимые качества. Я хотела предложить в последней книге, что что-то славное (давно забытая, но тускло горящая любовь к сестре; осознание, что она может больше никогда не увидеть глаза Лили) почти вырвалось из тети Петуньи, когда она прощалась с Гарри в последний раз, но что она не в состоянии признать это или показать эти давно похороненные чувства. Хотя некоторые читатели хотели большего от тети Петуньи во время этого прощания, я еще думаю, что пусть она повела себя самым уместным способом, согласно ее мыслям и чувствам на протяжении предыдущих книг.

Никто, казалось, не ожидал чего-то большего от дяди Вернона, та что он не разочаровал.